Антон занес меня на крыльцо, потом занес коляску, потом посадил меня на нее, заехали мы в поликлинику, там 4 лифта – и ни в один коляска не влезает! А МСЭ заседает на 4 этаже. Представьте, в каком я уже была состоянии, на эмоциях, а тут меня еще на 4 этаж мужу пришлось на руках поднимать. И коляску потом, - вспоминает Света.

Я тогда доехала до МСЭ на коляске старшего брата, он давно уже не ходит – у нас заболевание генетическое, еще младшая сестра болеет. Коляска мне нужна была такая, чтобы я свободно могла передвигаться на улице – сходить в магазин, прогуляться, навестить друзей. Я из большой семьи, нас семеро детей у родителей, мы тесно общаемся. В общем, хотелось не отрываться от жизни. Фактически я проживаю по двум адресам: с мужем в его квартире и в своей вместе с мамой. Антон работает, при необходимости оказать мне помощь не может, поэтому часто вынужден отвозить меня к матери. Обе квартиры находятся в домах-хрущевках, хоть и на первом этаже, но лестницы очень узкие, спускаться-подниматься тяжело, поскольку мне при этом нужно помогать. Муж меня раньше выносил на улицу на руках, а потом мы садились в машину.

Сначала мы думали поменять квартиру, но в Череповце доступного для инвалидов-колясочников жилья почти нет. У большинства домов пандусы есть только на крыльцо подъезда, а дальше лестница – поднимайся, как хочешь, поэтому смысла переезжать в другой дом нет. А те немногие дома, что приспособлены, находятся не в том районе города, где проживают члены моей семьи. Тем более что тут у нас квартира уже полностью оборудована под меня, - объясняет Света.

А руководство поликлиники, как я поняла со слов врача, созвонилось с МСЭ, и там поликлинике сказали прописывать в заключении только электропривод у коляски, а со всеми остальными функциями они, мол, разберутся на МСЭ сами. В итоге врач мне никаких деталей коляски в заключении не прописал.

Получив заключение врача, я написала заявление в МСЭ, пояснив, кресла-коляски с какими характеристиками мне требуются. С документами на МСЭ пошла моя мама, но у нее там категорически отказались принимать это заявление. Сказали, якобы, у них там своя форма заявления, и мое они не возьмут. Мама-то у меня тогда не знала, что никакой утвержденной формы для заявления в МСЭ не существует. Я в регламенте МСЭ прочитала, какие там должны быть указаны данные, и в моем заявлении все это было соблюдено. А они сказали маме заполнить новое заявление, где никаких характеристик колясок – ни вертикализатора, ни функции преодоления лестничных маршей - указать не дали, - рассказывает Света.

Я послала по почте, а они его опять не приняли – заявление вернулось по почте ко мне. При этом уведомление было вручено сотрудникам МСЭ два раза, но они его даже не потрудились получить. А я к этому моменту, видя, как со мной обращаются, уже поняла, что если не отстаивать свои права, то нужных колясок мне не пропишут, и решила ехать на МСЭ сама.

И никто из сотрудников МСЭ даже с места не встал, чтобы помочь коляску через порог протолкнуть! Мебель в кабинетах стоит так, что пришлось лавировать, чтобы проехать там на коляске, - вспоминает девушка.

Она сама признала, что в таком составе комиссии работать нельзя, но, мол, люди к ним на работу не идут, сама она на пенсии, как я поняла. Первую группу инвалидности она мне поставила, а потом начались проблемы. Эксперт говорит: «Вы же руками двигаете, сами можете двигать коляску. Давайте мы вам комнатную дадим не с электроприводом, а обычную». Я ей напоминаю, что у меня мышечная дистрофия, при ней противопоказаны любые физические нагрузки, потому что это приводит к отмиранию мышечной ткани. У меня руки с креслом-коляской с ручным приводом через два года перестанут вообще работать. Эксперт только после этого согласилась, что нужна коляска с электроприводом, - вспоминает Света.

Коробицына увидела, что я хочу коляску с вертикализатором, и заявила, что они модификации колясок в ИПР не прописывают, мол, они пишут только с электроприводом или ручная, а дальше я якобы должна идти в ФСС и сказать там, с какими характеристиками мне нужна коляска. Естественно, я возразила, поскольку характеристики как раз должны прописывать на МСЭ. Но Коробицына отказалась это сделать, сказав, что такие коляски я могу купить сама. Я тогда предложила ей открыть методические рекомендации для МСЭ, вот, говорю, они у вас на столе, там есть обе коляски, которые мне нужны, т.е. их можно прописывать в ИПР.

Потом она добавила, что вроде как она меня понимает, но она лицо подневольное, что прикажут, то и будет делать. Предложила мне обжаловать составленную ей ИПР в главном бюро МСЭ в Вологде, мол, какое они примут решение, так и будет – если скажут вписать эти две коляски, она их впишет, а сама она прописывать их в ИПР не будет, - рассказывает Света.

Конституция – она везде нарушается, понимаете? И на сегодня выигрывает не тот, кто… Давайте так, начистоту, вот то, что положено, всё оно выписано, и выигрывает у нас не тот, кто, допустим, ну, ну, даже не прав, вот не тот, кто прав, не правота выигрывает и не закон выигрывает, а настырность и настойчивость. Вы понимаете? <…> Вы выиграете все дела, но только чем больше вы задолбите юридическую структуру, - сказала Галина Коробицына девушке, когда та попыталась аргументировать свои потребности законами.

Я тогда по наивности думала, что главное бюро в Вологды, зная, что МСЭ в Череповце проводится незаконно, с недостаточным количеством экспертов, на повторную МСЭ приедут ко мне на дом. Тем временем я обратилась к уполномоченному по правам человека в Вологодской области Олегу Димони и попросила проверить Бюро МСЭ № 2 в Череповце на предмет доступности для инвалидов, а также попросила, чтобы эксперты главного бюро МСЭ выехали ко мне на дом, чтобы оценить условия, в которых я живу, и установить, нужны ли мне кресла-коляски с вертикализатором и гироскопом (функцией преодоления лестничных маршей). Мое заявление по недоступности бюро МСЭ направили в прокуратуру, а по второй части – в главное бюро МСЭ в Вологде, - рассказывает Света..

По недоступности здания они сослались на то, что МСЭ снимает помещения у поликлиники медсанчасти «Северсталь», что якобы они неоднократно обращались по этому поводу к руководству медсанчасти, - говорит Светлана.

Эксперты МСЭ даже не поинтересовались, в каких условиях я живу. У нас однокомнатная квартира без балкона, а они в акте освидетельствования в условиях проживания прописали двушку с балконом. Хорошо, я смогла разобраться во всей этой правовой базе, а как же другие люди, которым сложно вникнуть в юридические детали их прав? – спрашивает девушка

Мы получили техническое заключение эксперта с фотографиями и замерами, и с этими двумя заключениями – медицинским и техническим – я в августе 2014 года поехала в прокуратуру, Она, кстати, тоже оказалась не приспособлена для инвалидов-колясочников – пандус сделан не по нормативу. Антон меня на руках заносил. Хотя, в отличие от МСЭ, они сказали, что могут приехать ко мне сами, если меня некому сопровождать. К своему заявлению я приложила распечатки с сайта госзакупок, что нужные мне кресла-коляски в России для инвалидов закупаются, т.е. в других регионах бюро МСЭ их прописывают. Они все приняли, я успокоилась, подумав, что наконец-то вопрос решен.

По Таниной ситуации мы тоже обратились в прокуратуру. Там подтвердили, что нарушения есть, но поскольку я обращалась еще и в главное бюро МСЭ в Вологде, то проверку череповецкая прокуратура передала областной. И та внесла в главное бюро МСЭ представление, чтобы мне изменили ИПР, это было осенью 2014-го. Но руководство МСЭ отказалось менять ИПР, проигнорировав прокуратуру. А прокуратура почему-то ничего не предприняла по этому поводу. Т.е. нарушение прав они признали, а дальше - ничего. Я попросила областную прокуратуру защитить мои права, прислала им копии решений судов из других регионов, где инвалиды по таким же делам выиграли. А областная «спустила» все это в череповецкую прокуратуру. Наша прокуратура подала иски в суд, и по мне, и по сестре, но мы проиграли, - говорит Света.

Она на суде в панике была - столько у них нарушений всплыло во время заседания. Муж у меня в коридоре сидел, когда она в перерыве выходила из зала суда и в МСЭ звонила при нем: «Вы куда меня послали? Мы этого не сделали, того не сделали... Она нас сейчас вообще в халатности обвинит...», - вспоминает Светлана.

Вертикализатор позволяет принять стоячее положение, разве это дополнительная функция для человека? – удивляется Света. - Это же профилактика пролежней, нарушений функций тазовых органов, полезная нагрузка на мышцы, которые не участвует в движении, когда человек сидит. У меня кухня 6 квадратных метров, без навесных шкафов не обойтись, а достать из них что-то сидя я не могу. А коляска с функцией преодоления лестничных маршей позволяет гулять по городу, не взирая на бордюры, отсутствие пандусов и другие неудобства и выходить из дома самой.

В федеральном перечне есть кресла-коляски, но это же не значит, что это одна коляска для всех инвалидов - у нас разные заболевания, условия проживания и т.д. И все эти факторы должны учитываться при разработке ИПР. А у нас не учитываются... Мне вот не нужны, к примеру, электронные регулировки, я их и не прошу, а кому-то они необходимы. Зато мне требуется коляска с функцией преодоления лестничных маршей. Получается, если исходить из позиции наших судов, МСЭ и ФСС, мне государство должно предоставить прогулочную коляску с электроприводом, которой я не смогу воспользоваться, так как даже из квартиры и подъезда на ней не выеду. Но мне ее выдадут только для того, чтобы доказать, что формально государство свои обязательства выполнило, - констатирует Света.

Я ограничена в свободе передвижения по своему городу, в общении, у меня ограничено право на жизнь, потому что при пожаре я не смогу сама эвакуироваться, но суды это не учитывают, - удивляется девушка.

Пришлось купить мобильный пандус, но все равно самой без посторонней помощи мне не спуститься, опасно. Со мной всегда должен быть кто-то, кто обладает достаточной физической силой.

Сказали, это только на бумаге все красиво, а на деле возможностей нет, так как нет финансирования. Сотрудница мэрии мне сказала, что у нее по вопросу приспособления жилья, как в моем случае, уже около 60 обращений, а денег на это в бюджете нет.

Я над регламентом ЕСПЧ больше двух месяцев сидела ежедневно, пока жалобу составляла. И помочь было некому - ни у кого из знакомых юристов опыта обращения в ЕСПЧ не было. Даже не верится, что все правильно оформила, иначе делу бы просто даже номер не присвоили, не то что его рассматривать.